В этой теме нет ответов

[Aaz]

Продолжаем путь графомана . Вашему вниманию предлагается воскресший из архива рассказ "Живущий второй раз" - самый объемистый из написанных мною для газеты Арена онлайн. Хочу отметить, что на момент его написания Арена еще была стиснута старой картой, окружена со всех сторон стеной гор, и ничто не предвещало грядущего расширения... Ну, кроме моих неуемных фантазий, разве что . Кроме того, еще не было мобов, владеющих луком (!), а также каких-либо членистоногих ракоскорпиончиков... Так, к слову . Рассказ растянулся аж на три августовских выпуска урожайного 2007 года.

Часть первая.

Кто знает, что движет Великими Богами? Но народная молва утверждает, что Третья Эпоха началась с простого спора, кто быстрее пробьет скалу.
Первым был Великий Торир, покровитель шахтеров. Он сказал, что легко справится с этим за день. Он сдержал свое слово, и в северных скалах появился Тоннель Торира – первый Выход из известных.
Но Гэлдан, прародитель кузнецов, сказал, что шутя справится с задачей с полуночи до рассвета – и следующая заря увидела над восточными горами ажурный Стальной Мост, встретивший лучи солнца первым.
Тогда Харальф, Властелин Стихий, вознес над головой свой Посох Величия, и всего за пару часов, в стонах земли и хриплом реве неба родился широкий Западный Проход.
Рассмеялся, глядя на все это, Локи, Пастырь Хаоса, и сказал, что не будет ни мучить духов, ни мозолить руки, да только справится за несколько минут. И пошел он в сторону юга, и всего-то с четверть часа дразнил стадо дефозавров, втыкая стрелы с пропитанными водкой войлочными шариками им под… Да уж, лишь Великий Бог способен на такие опасные шутки… Затем он просто начертал свое изображение над южными скалами и ушел. А разъяренные звери пробили своими секирами Южный Проход.
Впрочем, кто же победил? Конечно, Локи потратил меньше получаса, но дефы-то старались достать его двойник трое суток! Сам он сказал, что вопрос не имеет смысла, потому что победителей вообще не бывает никогда и ни в чем. Он всегда выражался туманно…
Так ли это было, или иначе, но теперь мы получили возможность выйти за пределы Краев Мира. А вот зачем нам была дана эта возможность? …Кто знает, что движет Великими Богами...

Сегодня я умер в первый раз. Отражения облаков лениво ползли по воде бассейна на площади, а мне не хотелось ни с кем говорить. Кари торчал рядом и время от времени пытался разговорить меня, но сквозь его обычную болтовню явственно проступало жгучее любопытство: а как это – умереть и возродиться? Смешно, но я узнавал в его словах свои собственные вопросы, что задавал некогда старшим по клану. Узнавал, и понимал, почему мне тогда тоже отвечали нехотя.
Потому что Это было жутко. Больно, да, очень больно, но не в этом дело – выбравший путь воина быстро постигал науку терпеть боль. Просто в тот момент, когда ты растворяешься в возносящихся к небу синих искрах, что-то словно выворачивает тебя наизнанку, и перекраивает заново, не спрашивая, хочешь ты того, или нет. И потом, когда ты, обессиленный, вываливаешься дрожащим мешком из центрального портала, Это не отпускает тебя. И заставляет совсем по-другому смотреть на мир, делая не слишком-то важным все то, что заботило тебя еще вчера. Кари, выбравший путь кузнеца, возможно, так и не выйдет из Города, и вряд ли поймет это, сколько не объясняй. И объяснять не хотелось.
А еще было обидным то, что свой первый шрам я заработал не в бою, а от стрелы убийцы. Тогда, на опушке леса, я почти одолел матерого медведя, когда первая стрела впилась мне в спину. Я не мог повернуться к зверю спиной, но пока добил его – вторая стрела пробила куртку чуть ниже первой. Только теперь об этом знаю только я – шрамы остаются лишь от смертельных ранений. Вот и получилось так, что свой первый рубец я, Сигурд, заработал, едва успев повернуться к врагу лицом. И теперь – на моем горле – он виден каждому, как будто я не сумел отразить опаснейший удар и проиграл в честном поединке. А оставивший его трусливый пес – толстый, неряшливый выпивоха – сейчас пирует в соседней таверне, пропивая шкуру добытого мной медведя. Мне отсюда слышны его хвастливые крики. Но по законам нашего мира я ничего не могу сделать, пока он в Городе! И остается лишь сидеть, стиснув зубы, и смотреть, как облака лениво ползут по воде…
– Смотри, смотри! – Кари нетерпеливо тряс меня за плечо – Харальд Рыжебородый, похоже, опять пошел кур ловить! Пойдем, а? – И я позволил себя увести.
Рыжебородый был могучим, опытным воином, рослым и крепким, и мало кто отважился бы встретиться с ним один на один в поле. Но вот его поступки далеко не всегда соответствовали его облику. Например, недавно он вбил себе в голову, что для добычи яиц вовсе не обязательно охотиться на кур! И рассказывал старейшим, будто запертые где-нибудь куры будут сами приносить ему яйца, вызывая неудержимый смех своими байками. Более того, поскольку слова истинного викинга не должны расходиться с делом, он не раз пытался наловить кур и запереть их в старой, заброшенной таверне. Только пока это ему не очень-то удавалось. Не знаю, как в других городах, а у нас куры здоровенные, мало что не по пояс, к ним даже волки подходить не любят, да только в первый раз у Харальда вообще ничего не вышло – все сразу издохли, побывав у него в руках. Тот, кто пробовал здороваться с Рыжебородым за руку, поймет, о чем я говорю. Во второй раз он наловчился хватать их за лапы, закидывал за спину и только посмеивался, когда куры пытались клеваться. Запертые в старой таверне, куры по ночам жутко выли, а через несколько дней все равно издохли, поскольку ходить толком не могли. И вот теперь все начиналось сначала.
На этот раз Харальд приготовил птичкам сюрприз: большую котомку. Он разодрал ее внутри всю (испортить такую вещь!) соорудив одно, но очень большое отделение, и теперь пытался этой котомкой изловить курицу. Первая, не ожидая подвоха, попалась сразу. Оказавшись внутри, она заорала дурным голосом, но Харальд, довольный, уже шел к своему, как он говорил, «курнику», а за ним любопытной толпой валили молодые, ни разу не убитые…
Ни разу не убитые… Этот привычный в разговоре оборот теперь больно кольнул меня, и мысли вновь вернулись туда – к бестелесному полету, когда все кажется мелким и несущественным…
– Сигурд! – меня окликнул глава нашего клана, Рагнар. Я подошел.
– Найди Олафа, Крита, Торгейра и остальных воинов. Скажи, что после заката я жду их у родовых камней. – Он внимательно посмотрел на меня и добавил: – И приходи сам. А про этих – Рагнар небрежно махнул рукой в сторону таверны, откуда неслись пьяные выкрики – забудь! Вспомнишь, когда сами подвернутся тебе под руку.
Я пришел к Родовым Камням до заката, но Рагнар опередил меня. Разведя небольшой костерок, он сидел на камне рядом с ним, и огонь отражался в его глазах, как отблеск былых пожаров на лезвии... Когда-то Рагнар был одним из первых на мечах, но это было давно, и много воды утекло с тех времен. Глава клана пожертвовал мастерством воина, дабы постигнуть умение мага. Обманчиво старый, Рагнар ходил, опираясь на посох, и я ни разу не видел его меч выходящим из ножен.
При моем появлении он даже не шелохнулся, ничем не показав, что заметил мой приход, но через некоторое время спросил:
– Что делает город городом, Сигурд?
Вопрос застал меня врасплох, и я с ходу брякнул:
– Стены.
– Почему?
– Они дают защиту.
– Но ведь ворота всегда открыты настежь. И ты знаешь, что гоблины, бывает, заходят прямо на площадь. Так что же?
– Может, торговцы? А еще в городе стоят кузни и мастерские, и… – я хотел сказать «таверна», но вовремя наступил себе на язык, почувствовав, что это тут совсем не к месту.
– Скажи, Сигурд, а разве между городами нельзя торговать? И разве ты не видел кузниц и кожевен за городскими стенами?
Мы были уже не одни. Воины, и не только, подходили к костру, и становились невольными свидетелями того, как я барахтался в словах, пытаясь поймать истину за хвост. Причем меня подстегивало еще и то, что Рагнар явно знал ответ, я видел это ясно. И сам я тоже знал его… но высказать не мог.
Тем временем солнце почти село. Я заметил, что приходящие, как бы невзначай, располагались привычными группами, словно сразу строились в боевой порядок, и понял, что разговор предстоит нешуточный. Маги – Эрик, Полет Заката и Устрица – заняли места справа и слева от Рагнара, Крит, Хельга и другие лучники устроились на небольшом возвышении в центре поляны, прямо у Родовых Камней. Остальные расселись прямо на траве, ближе к тропе, ведущей в город. И я был очень рад, когда Рагнар жестом дал понять, что наш с ним разговор закончен, и я могу присоединиться к остальным.
Стемнело, как всегда, очень быстро. Я услышал, как кто-то пробирается к поляне сквозь кусты справа, и на всякий случай слегка наклонился вперед, чтобы можно было сразу вскочить на ноги. Однако остальные и ухом не повели, и через мгновение короткий, сухой треск и топот убегающего пояснили мне причину их спокойствия. Я посмотрел на магов, но так и не смог понять, кто из них держит защиту вокруг поляны.
Наконец, появился Ингольф, отец Кари, наш кузнец. Свободно пройдя сквозь магический щит, он подошел прямо к Рагнару, и стало понятно, что ожидание закончено. Встав, Рагнар поднял руку, и в наступившей тишине сказал:
– Я собрал вас, потому что через день, на рассвете, я покидаю Спокойные Земли. Многие из вас, я знаю, пойдут со мной, хотя я не собираюсь никого принуждать. Но чем больше людей пойдет со мной, тем больше будет шансов свершить то, что задумано. Однако почти все наверняка заработают новые шрамы. Прежде, чем принять решение, послушайте Ингольфа.
Кузнец сделал шаг вперед, неторопливо вынул из ножен за спиной меч и воткнул его в землю перед собой. По знаку главы Эрик поднял свой посох, создал поток света и направил его на меч, дав нам возможность рассмотреть его хорошенько. Клинок оказался небольшим, изящным, я бы даже сказал, смертоносно-изящным, потому что было в нем нечто змеиное – этакий чешуйчатый, зеленовато-синий блеск. Я таких мечей никогда раньше не видел. И, похоже, не только я – поскольку сходный вопрос зазвучал в нестройных возгласах собравшихся.
– Я не особо говорить мастер. – Ингольф рассеянно потер одной рукой другую. – Короче, когда Ветер Фудзи выпал из центрального портала, у него кой-чего с собой было. Он из клана ниндзя, и ушел, наверное, дальше всех. Его не было две недели. А вернулся он, и, значит, сидит теперь, и не говорит ни с кем. И рубец у него огромный – через всю грудь. Только вот он мне, когда я навестить пришел, кусок руды дал. И не сказал ничего. Странная руда, черная такая, а на сколах посверкивает, как рунный камень, только синим и зеленым, во как. Я эту руду, мало ее было, взял да и добавил в тигель, когда сталь варил. И – вот, меч. – Кузнец снял котомку, порылся в ней, достал старую, стесанную титановую кирку без рукоятки. – Ну-ко, кто тут с руками покрепче, подержите за концы.
Найдя помощников, Ингольф взялся за «змеиный» меч, резко взмахнул им… И народ только ахнул, потому что кирка оказалась перерубленной, что твой молодой кедр.
– Вот так-то вот… Дальше думайте сами.
Поляна загудела от голосов. И было с чего, признаться. Рагнар снова встал, и все стихли.
– Мне есть еще что сказать. Про чудовищный шрам Ветра Фудзи вы слышали, а кто-то и видел… А я видел еще кое-что. Его плащ. Стрелами он немного истыкан, да не здесь, а с той стороны Края Мира. Знаю точно, сам был у Западного Прохода тогда – в целом плаще уходил Ветер. И здесь тоже есть о чем думать.
…С год прошло с того времени, как Великие Боги изменили наш мир, и его Край перестал быть краем. Многие уходили туда, но почти все быстро попадали обратно, получив в награду лишь новые шрамы, да начав отсчет очередной жизни. И мало кто говорил о том, что видел за Краем. Лишь невнятные слухи просачивались за пределы их кланов, да все, не сговариваясь, стали земли наши, со всем их зверьем и монстрами, называть «спокойными». И о многом это говорило умеющему размышлять…
Тем временем споры у Родовых Камней затихли. Да, собственно, и споров-то почти и не было. Мы были викингами, и я подумал, что мало кто из наших откажется от похода. Это был наш дух, это было у нас в крови. С уважением перечислив великих воинов клана, Рагнар попросил тех из них, кто готов идти с ним, подойти и встать рядом. И я нисколько не удивился, убедившись, что не отказался ни один.
– Всех, кто хочет разделить с нами тяготы пути, я буду ждать через день, на рассвете, у западных ворот города. И тебя, Сигурд, тоже – добавил Рагнар, обернувшись ко мне – поговорим по дороге о городах… Все! Хочу говорить теперь с Харальдом, Сваном и Братьями Медведя. Остальных не держу больше.
Для тех, кто знал Рагнара, это значило, что пора уходить. Я шел в город и думал о том, что за план был в голове у нашего вождя. Наверное, Харальд и другие уже это поняли. Но Рагнар не любил делиться своими планами раньше времени. Не скажут и они. Кстати, эти четверо были самыми сильными воинами клана. Не умелыми воинами, нет, но – силы им было не занимать. Ну, что ж, подумалось мне, время узнать еще будет.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Мы вышли на рассвете. Никто нас не провожал, да и не принято это было. Минутах в трех от города спугнули моего недавнего обидчика – с перекошенным лицом он выскочил из придорожных кустов и, одышливо хрипя, ломанулся к лесу. Подумал, дурачок, что мы за ним пришли. Весь клан. Слишком много чести!
Действительно, отряд в несколько десятков воинов в наших краях встретишь нечасто. Видимо, поэтому мы добрались до Западного Прохода быстро и без приключений. Однако, глядя на провал в горной цепи, все понимали, что дальше прогулки в тиши да покое не будет…
Западный Проход, скажем так, не пользовался славой места для пикников. В этом смысле ему было далеко до безопасного Великого Моста, давно облюбованного молодыми парочками для самых романтических встреч. Говорят, самые красивые закаты можно увидеть только оттуда. С другой стороны, это был и не Темный Тоннель с его нечистью, про который говорили, что «если успел понять, кто тебя убил – значит, повезло». Пикника никто не ждал, ну, да его и не было. Ближе к выходу из Прохода из мелких боковых ответвлений и расщелин посыпались гоблины. Именно посыпались, словно желуди с дуба при хорошем ветре – примерно в том же количестве. Помоложе и поздоровее – весь обычный ассортимент, нам не привыкать. Только мой Дромар отправил в далекое путешествие десятка полтора не самых мелких тварей. Однако гобов было много, очень много, и наш отряд понес первые потери. Конечно, молодому Уве рановато было сражаться в одиночку с опытным гобом – воином. Это был явный недогляд со стороны старших отряда. Я видел, как Рагнар рванулся ближе к ним, но не успел сотворить ни одного заклинания – Уве быстро получил свой первый шрам…
Зато гоблины снабдили нас свежим мясом. Кое-кому оно, может, и не по вкусу, а по мне, мало что может сравниться с хорошо прожаренным мясом гоба. Разве что свинина. Но свиньи в наших краях – редкие гости. Как говорила Юбаба-сан, «свинья – она очень жирная, это помогает ей жить на просторах крайнего севера. Но это же и не дает ей нежиться на солнце юга. Ведь жир может растаять». Так что лишь иногда, в самые холодные месяцы, когда стада свиней, оглашая снега утробным ревом, кочуют к югу, Великие Боги позволяют им проходить через наши земли. И вот тогда начинается пир. Например, свинья, зажаренная под сырной корочкой с мандаринами в шампанском... Ни разу не ел ничего вкуснее…
Несколько дней однообразного пути. Озерки, протоки, редкий лес, степи… Одинокие деревья на пологих холмах, опять степи – огромные, до горизонта, но пустые и безжизненные. И – тишина. Тише, чем в «спокойных» землях.
– Ну и от чего здесь гибнут следопыты? – этот вопрос, заданный на пятое утро пути, Бран адресовал всем сразу.
– От самой опасной степной болезни, – серьезным голосом ответил ему Крит.
– И что же это за болезнь?
– Скука!
Все рассмеялись. А к вечеру этого же дня началось то, ради меня, например, и тянет путешествовать. Удивительные встречи и открытия.
Они... Да их просто невозможно описать, их надо видеть. Стремительные и прекрасные, они не нападали, проносясь в нескольких полетах стрелы от нас. Были они быстрее волков и крупнее ящеров, но передвигались на всех четырех лапах, и темная короткая шерсть покрывала их мускулистые тела. Лишь на шее и на хвосте шерсть была длинной – с мою руку, и эта шерсть развевалась на ветру, как флаги на башнях магов. Изумительное зрелище.
Харальд, увидев их, перестал с нами разговаривать. Все стоял на бугре и глядел во все глаза с каким-то детским восторгом. Даже на ужин не пришел.
– Ну, все! Рыжебородый влюбился, – заявила Хельга, запивая мясо водой из ручья, – Может, привести его в лагерь? Ночь скоро!
– Он не ребенок, – заметил Крит, – И слушать не станет.
А наутро мы были разбужены криком караульного, за которым последовал громкий топот. Крупный зверь, по-чудному крича и взрывая лапами землю степи, стрелой пронесся прямо через лагерь. На его спине, вцепившись в шерсть на шее, сидел Харальд Рыжебородый! Клянусь, я никогда не видел более счастливого лица. Добежав до подножия соседнего холма, зверь резко повернул, не удержался и кувырнулся набок. Мгновенно вскочив на ноги, он снова помчался в степь. А вот Харальд остался лежать на траве... Чертыхнувшись, Рагнар побежал к нему. «Ненамного медленнее зверя» – отметил я про себя, пытаясь догнать его вместе с другими. Тем временем Рыжебородый поднялся и, прихрамывая, побрел к нам навстречу. Я еще успел услышать их с Рагнаром разговор. Точнее, говорил лишь глава. Еще точнее, просто кричал, что не желает терять лучших воинов из-за того, что он назвал «степным экстримом», уж не знаю, что это такое. А Харальд молчал, только улыбался во всю бороду.
– Да ничего, – прогудел он наконец, – разотру эликсиром и к вечеру буду как новенький.
Рагнар перестал ругаться и оглядел нас всех.
– Дневка, – заявил он, – Отдыхать до вечера всем.
Однако отдыхать нам не пришлось. Эйнар, бывший в дозоре, поднял тревогу вскоре после полудня. Они шли с юго-запада, не скрываясь. И их было много.
– Сигурд, смотри! – тронув меня за плечо, сказал Молот Тора, – с сотню, не меньше!
– Что за твари? – спросил Рагнар, обращаясь к дозорному.
– Пока не понять, – ответил тот с вершины холма, – но идут прямо на нас. Похоже, знают, что мы здесь.
– Говори, как только что заметишь. Всем приготовиться!
Построились в обычный боевой порядок: первая линия – воины меча, вторая – лучники, между ними расположились владеющие магией.
– Они вроде гобов, одеты во что-то, но мех какой-то рыжий, – донеслось с холма. И почти сразу: – Мать честная! Похоже, у них луки!
Сказать, что последняя новость всех удивила – ничего не сказать. Еще ни один монстр, ни одна тварь из тех, с которыми нам приходилось сталкиваться, не владела луком. Даже я, несмотря на молодость, сразу сообразил, что лук – это не дубина, которую может сделать любой гоб. К луку нужно много стрел, а хорошие стрелы делать непросто. А значит, идущие на нас твари посмышленее обычных гоблинов.
– Эйнар, постарайся рассмотреть, есть ли у них вожак. Когда останется два полета стрелы, спускайся и вставай в строй, – скомандовал Рагнар.
Скрывая напряжение, мы ждали. Все зависело от класса врагов как лучников. Если они – стрелки так себе, то особых проблем не доставят. Но если стреляют на уровне мастеров... Сотню таких бойцов трудно будет остановить силами одного клана.
– Чуть правее центра идут четверо, крупнее остальных. И одеты получше! – крикнул Эйнар.
– Слушай мою команду! – Рагнар воткнул посох в землю перед собой и взялся за него обеими руками, – Мечники, без моей команды не атаковать! Прикрыть щитами магов! Эрик и Устрица – на вас защита лучников. Из-под щитов не высовываться! По моей команде – перестроение в дугу и атака. Стрельбу открывать по готовности! Крит и Хельга, ваша цель – четверо главных!
Рыжие приближались. Выглядывая из-за своего щита (я прикрывал Эрика), я уже мог видеть их короткие куртки, кожаные шлемы с бляхами и луки – длинные, с обтянутыми шкурой хватами для рук. Четыре полета стрелы, три... Сбоку раздалось сухое потрескивание – я знал, что это такое. Два полета стрелы – и молния Рагнара ударила в рыжего вожака. Тот упал, но тут же поднялся. Правда, уже не рыжим, а черным. Остальные завыли и, бегом преодолев оставшееся до дистанции выстрела расстояние, грамотно приняли боевой порядок: передние – присели на колено, задние выстроились стоя.
- Вот черт! – раздался у моего плеча чей-то изумленный шепот.
Стрела Крита вошла «черному» вожаку между глаз, еще пять – шесть рыжих полегли почти сразу, а Рагнар свалил еще одного из вожаков. Вражеские же стрелы пока со стуком втыкались в щиты, или бессильно падали на землю, столкнувшись с магической защитой. Длинные и тяжелые стрелы.
Однако враг был неглуп, и первая же ошибка очень дорого нам обошлась. Устрица не сдержал любопытства, высунулся из-за щитов и тут же, получив стрелу в горло, отправился к небу. Левый фланг мгновенно остался без защиты, и мы сразу потеряли почти половину лучников.
- Вперед! – взревел Рагнар, и я радостно дал выход копившемуся напряжению. Слившись в плотный, прикрытый щитами строй, мы рванулись к рыжим из всех сил, понимая, что главное – это покрыть разделяющие нас полсотни шагов. Это удалось не всем. Наш путь был отмечен голубыми искрами, уносящимися к небу. Но вместе с оставшимися воинами я прорвался сквозь стрелы вражеских лучников, и мой Дромар принялся собирать свою жатву.
…Удар щитом, меч снизу вверх, поворот рукояти, закрыться щитом… Рубящий сверху, уйти вбок, прямой выпад... Не забывать держать строй… И снова – удар щитом, боковой удар, усиленный поворотом корпуса… В ближнем бою рыжие были слабоваты, но их было много. Хрип и визги, острый чужой запах, и все вокруг кричит: «Убей, убей!»… Кровь в висках пульсирует в такт движению клинка. Страда смерти. Размеренная работа. Тяжелая, кровавая работа, когда руки наливаются свинцом, щит тянет вниз, как двухпудовая гиря, а рукоять меча становиться скользкой. Размах, удар, блок; размах, удар... Кончилось. Несколько минут – и следы битвы исчезли. Мы потеряли почти треть воинов, в том числе половину лучников.
- Так говоришь, плащ Ветра Фудзи был истыкан стрелами? – спросил, обращаясь к вождю, Крит. – Если так, то одно из двух: либо рудники рядом, либо рыжие живут не только здесь.
К сожалению, верным, похоже, было второе предположение. Мы блуждали по степям уже неделю, а ничего похожего на рудники так и не нашли. Иногда, впрочем, нам встречались странные желтые холмы – первый же такой привлек всеобщее внимание. Но вблизи он оказался сложенным из желтоватой породы, блестевшей, как сахар, на свежих сколах. Мало того, весь холм, как сырная голова, был испещрен дырами, вроде крысиных нор.
- Ни разу такого не видел – заметил Хакон, понимавший в шахтерских делах. – И уж точно, ничего общего с тем, что описывал Ингольф. Возьму-ка я кусок, - пробормотал он себе под нос, авось, в городе кто и разберется…
«Не руда», «не то» - разнеслось по отряду, и большая часть бойцов утратила всякий интерес к «сырным» холмам.
Последующие дни прошли в блужданиях по степи и почти непрерывных стычках с рыжими. На нашу удачу, отряд, подобный первому, более нам не встретился, но и мелкие группы доставляли немало хлопот. К вечеру десятого дня мы вышли на широкое плато, ограниченное сразу тремя «сырными» холмами. За ним степь обрывалась пологими откосами и осыпями в нечто, скрытое сейчас туманом и вечерним сумраком. Спускаться туда было решено только утром. Увы, многие из нас встретили это утро на пути голубого сияния.
Это началось после полуночи, с криков, от которых кровь стыла в жилах. Бывалые воины, не в силах пошевелиться, кричали, пытаясь предупредить остальных, но уже не могли сказать ничего членораздельного… Мелкие, не похожие решительно ни на что твари кишмя кишели повсюду. Серые, шестиногие, покрытые панцирями, - они с тихим шелестом текли от «сырных» холмов и просто лезли из-под земли повсюду. Заметить их в темноте позволяли лишь их глаза, светящиеся тусклым белесым светом. Более всего не повезло тем из нас, кто лег спать рядом с замаскированными выходами из подземелий, где эти твари, вероятно, пережидали день. Их укусы были ядовиты, а длинные, острые челюсти легко находили уязвимые места на стыках и сочленениях доспехов. Даже единожды укушенный, воин постепенно терял в скорости и ловкости движений – яд делал свое дело, облегчая нападение другим тварям. Магический огонь легко сметал всю это нечисть, но на смену сгоревшим лезли новые и новые легионы шестиногих. Меч позволял своему владельцу держать оборону, хотя воин при этом более походил на косаря. В наихудшем положении оказались лучники. Мелких и кусачих тварей было слишком много для работы луком. Взяв в каждую руку по пучку стрел, Крит выписывал замысловатый танец, ставя ногу на расчищенное уколами стрел место и молниеносно переставляя ее при угрозе укуса.
- Внимание всем!
Земля вокруг Рагнара пошла трещинами, вздыбилась, заходила ходуном и застонала, сотрясаясь в конвульсиях. Разом наступила тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием бойцов. Выживших тварей было совсем немного, и с ними быстро покончили. Рагнар тут же приказал уходить с плато. Раненых несли на руках. Отряд понес ужасающие потери. Нас осталось всего восемь, причем лишь один маг – сам Рагнар, и один лучник – Крит.
Спускаться в темноте было тяжело, а внизу нас встретило то, что позже стали называть «Великая Топь». Отвратительное место. Трава уходит из-под ног, а снизу сочится вода. Врагов не видно, а погибнуть можно запросто. На границе земли и воды мы и встретили рассвет. И сразу обнаружили в осыпях куски руды – черной, с зелеными и голубыми искорками на сколах!
- Когда-то здесь был рудник, – это сказал Торд, обычно молчаливый мечник.
- А рудники, как известно, редко бывают одиночными. Надо искать.
- Где? – спросил Крит, – Мы излазили всю степь!
- Значит, надо идти через топь, – подытожил Рагнар.
«Очевидный, но неприятный вывод», - подумал я.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ, ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ.

Болото. Извилистый путь в мареве испарений, то по сухим островкам, то то чавкающей жиже. Деревьев нет, ориентиров никаких. Иногда из тумана выплывают очертания пологих холмов – по ним идти легче, они сухие, но быстро кончаются, и – снова топь. Час, другой… после полудня вышли на довольно большое сухое место – этакий остров посреди топи. Решили сделать привал. Эйнар, неугомонный, пошел осматривать окрестности, но быстро вернулся – глаза сверкают, машет руками:
- Идем! Там – конец болота, и такое… Сами посмотрите!
С западного края острова, от подножия бурой скалы, действительно открывался великолепный вид. Испарения отступали под напором свежего ветра, открывая панораму холмистой равнины, по которой, петляя, текла река, и за ее излучиной…
- Смотрите!
- Если это – не оно, то я уж и не знаю…
Могучие холмы за излучиной реки были почти черными, и просто светились в лучах солнца зеленовато-синим сиянием. Мы достигли своей цели. Дружный радостный рев вырвался из восьми глоток! …И совершенно зря. Бурая «скала» зашевелилась, повернулась к нам, и мы увидели наливающийся злой кровью единственный глаз на огромной плоской морде, а выражение этой самой морды не не сулило нам ничего хорошего… Ожившая древняя страшилка. Циклоп! Он с рыком поднялся на ноги, и сверливший нас глаз оказался… короче, монстр был почти втрое выше любой виденной нами твари. Каждая из «коротких» кривых ног была размером со среднего гоба, а уж руки… Руки потрясали воображение. Бицепс с минотавра величиной… Нет, это просто не с чем сравнивать. Это надо видеть. И это двигалось к нам с намерениями, явно не дружественными.
Рагнар воздел посох. «Заклинание заморозки» - подумал я, узнав характерные бурые вихри вокруг твари. Не сработало! Монстр даже не дрогнул! Рагнар упер посох в землю перед собой, неистовое сияние перстня перешло в искрящиеся разряды… Молния! И всего-то небольшой ожог на похожей на камень коже!
Циклоп не торопился. Ссутулившись, он медленно шел на нас, временами наклоняясь вперед и касаясь земли руками.
- Харальд, Торд, Эйнар – отвлеките его на себя! Хакон и Сигурд – попробуйте достать до брюха! – Рагнар, похоже, и не думал сдаваться – Крит! Да, хорошо! – крикнул он, заметив, что наш лучник метит в единственный глаз монстра. Но попасть в него снизу, с крайне неудобного угла, было непросто. Мы с ревом кинулись в атаку. Харальд и Торд с налета рубанули по рукам твари – с тем же успехом можно было попытаться добывать мечом руду. Циклоп взрыкнул и попытался схватить их, но они уже отскочили. Про себя я отметил его движения. Удар Эйнара, еще удар – первая рана твари, точнее, царапина – и – ответный удар. Монстр не попытался, как раньше, схватить, а неожиданно резко вытянулся вперед и на этом движении ударил Харальда кулаком. И сразу вышиб из него дух. Тело воина отлетело по широкой дуге, как тряпичная кукла, и, так и не коснувшись земли, растворилось голубым сиянием, уйдя в небо… Но я воспользовался широким замахом циклопа. Поднырнул под другую руку, перекатился, вскочил на ноги и вложил всю свою силу в резкий удар меча в брюхо!
И сломал свой Дромар. Обломанный клинок так и остался валяться, потому что мне пришлось тут же прыгнуть вперед, словно ныряя в озеро, и, сворачиваясь в кувырок, уходить от страшного удара кулака с меня самого размером. Вскакивая на ноги, я успел заметить, что остатки моего верного меча вмяты в землю на том месте, где я сам был мгновением раньше.
И тут особо удачная стрела пробила верхнее веко циклопа, тот заревел от боли и прыгнул на Крита. Тот молниеносно отскочил назад… И провалился в болото сразу по пояс! Монстр, увидев такое, приостановился, и я готов поклясться, что на его морде появилась гримаса мстительного удовольствия. А мы, мы ничего не успели сделать – Крит ушел в болото с головой, и лишь заголубевшие, заискрившиеся пузыри отмечали место его гибели. Страшная смерть…

- Сигурд, за мной! – скомандовал Рагнар и двинулся в сторону болота. Скоро под ногами захлюпала вода, но он продолжал углубляться топь. Выдирая ноги, я нагнал его.
- Что… Что ты делаешь? Куда мы идем? – в ответ он молча показал в сторону равнины с рудниками.
- Ты… - от удивления я не сразу находил слова – Ты бросил их??? – я обернулся к острову циклопа, где Торд, Эйнар и другие продолжали отчаянно сопротивляться натиску гигантского монстра – Почему??? – обида и гнев захлестнули меня с головой – Я же верил тебе, как отцу!!! И они тоже!
- Они верят мне и сейчас. – спокойно сказал Рагнар. – поэтому будут сражаться до последнего.
- Да ты…
- Слушай, Сигурд! - жестко перебил он меня – Я – вождь, и не меньше твоего хочу, чтобы люди клана не умирали. Но я должен думать обо всем клане! Пойми, нам не одолеть эту тварь! А вон там то, ради чего мы шли сюда! И мы должны достичь цели, иначе все смерти были напрасными, ясно? Да они там, на острове, сейчас своими жизнями покупают для нас возможность продолжать путь! А поэтому – молчи и иди за мной!
И я пошел. Разумом понимая, что Рагнар прав, душой я все равно не мог принять такого. Бросить своих погибать без надежды на победу… А Рагнар смог! Интересно, каково сейчас ему?
Болото давно кончилось, мы шли по надежной степной земле, и уставшие от воды ступни радовались каждому шагу.
- Смотри, Сигурд! Красивая излучина? С трех сторон вода, а слева – рудники.
- Ты еще способен любоваться пейзажем? – с горечью спросил я.
- Я способен оценить хорошее место для нового города. Нашего города! – усмехнулся в ответ Рагнар.
Только тут до меня дошло, насколько велик замысел вождя. Я еще не понимал, как, но… «Замахивайся на большое, по малому только кулак отшибешь». Где я это слышал? К полудню мы вступили на перешеек, отделяющий внутреннее пространство излучины от остальной равнины.
- Все. Мы на месте. Теперь, Сигурд, смотри в оба! – с этими словами Рагнар открыл котомку и начал чертить пентаграмму. Я видел такое всего пар раз. Сначала он наметил центральный многогранник, затем – идущие от него лучи, потом стал соединять лучи внешним кругом. Наконец, принялся устанавливать рунные камни в местах соединения главных линий. Первый камень, встав на свое место, налился голубоватым светом и принялся тихо потрескивать. После установки второго треск стал громче, третьего – от всех камней потянулись к небу тонкие струйки света.
- Рагнар, рыжие!
- Накрой нас щитом и ходи вместе со мной. – сказал он, даже не взглянув в сторону.
Первые стрелы не заставили себя ждать. На четвертом камне струйки света стали выше. На пятом – вокруг них наметились спиральные вихри, стремительно улетающие в небо. Шесть камней – середина пути. Мой щит отяжелел от впившихся в него стрел. Я в два приема срезал их обломком Дромара. «Хоть на это он еще годен» - подумалось мне. Седьмой камень встал на свое место – треск перешел в ровное гудение, а рыжие пошли в атаку.
- Рагнар, скоро они будут здесь!
- Делай, что хочешь, но… - похоже, он вспомнил – Возьми мой меч! – Рагнар выхватил из ножен и протянул мне...
- Эльфийский клинок??? Да я не смогу с ним…
- Сможешь! – оборвал он меня – Ты теперь многое сможешь! – добавил он мягче – Поверь, я знаю!
И я протянул руку за клинком. Несколько голубых спиралей, как живые, вспорхнули с пентаграммы и обвились браслетами вокруг моих рук. Я коснулся рукояти меча… Словно невидимый оркестр взял первую хрустальную ноту… И я ощутил, как в танце порхает бабочка, и узнал этот танец в движениях тканей одежды старого мастера, учившего меня пути меча… И снова танцевал с Ингрид, и мир плыл вокруг нас, и ничто не могло помешать нашему танцу… Рыжие? Клинок взвивался и пикировал, подобно дирижерской палочке, смеясь над их тщетными потугами добраться до нас, вплести свои грубые ноты в изящество соединившей нас музыки... Как в детстве, я кружился над полем, опьяненный щедростью земли, и спелые рыжие колосья падали к моим ногам… Клинок в моей руке ожил, он пророс тонкими нервами в мою ладонь, он пел вместе со мной, он совершал в нашем общем танце такие пируэты, над самой возможностью которых я вчера только посмеялся бы… Где-то там, далеко-далеко, Рагнар заканчивал свою пентаграмму, а с другой стороны я увидел огромный свежий отряд рыжих лучников… и понял, что сейчас умру… но это было не страшно, это было весело! Мой клинок встретил первые стрелы и, смеясь вместе со мной, рассек их на лету… И я успел подумать, что так и уйду – смеясь и танцуя, как вдруг за моей спиной с громким ревом взметнулся к небу столб синего света. Рагнар сделал свое дело.
Теряя силы – танец с клинком выпил их без остатка – я вдруг заметил, как рядом со мной появились Крит и Хельга, с ходу посылающие свои стрелы во врагов, а за ними из кланового портала шагнули Эйнар и Торд, Хакон и Эрик, Олаф и Торгейр, и чьи-то руки подхватили меня, и рыжим пришлось очень туго…
Когда я пришел в себя, с рыжими было уже покончено, а из кланового портала появились Харальд, Сван и Братья Медведя, несущие на плечах большой сверток из шкур. Они развернули его, и, щурясь на солнце, рядом с нами появился хранитель нашего города, явно весьма нетрезвый и слабо понимающий, где он.
- А… Как же наш город? – спросил я у них.
- Он теперь на попечении его сына! Малец соскучился по настоящей работе и помогал нам споить своего папашу… Вот ведь, ни в какую не хотел бросать свой пост, пришлось немного слукавить! –– смеясь, ответил Харальд…



Строительство нового Центрального Портала было закончено, когда Рагнар, посветлевший лицом и словно помолодевший, подошел ко мне.
- Ну, что, Сигурд, ты понял, что делает город городом?
…А из портала шли и шли рудокопы и лесорубы, кузнецы и плотники, кожевники и портные… «Ну, вот и все» - подумал я, и с тоской положил ладонь на рукоять Эльфийского клинка.
- Нет. – заметив мое движение, Рагнар мягко снял мою руку с меча – Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Прошло много лет, а я все еще помню, что это такое - песня клинка. Он твой. Удачи тебе во второй жизни, Мастер!

Сообщение отредактировал Aaz: 23 Январь 2013 - 18:23